[11Sasaha1]

случайно наткнулась у себя в коментах, решила тут повесить

"Кантор немедленно подхватился закрывать дверь, а Ольга, решив, что не ошиблась, продолжила тему:
– А как же твоя спина?
– Я сейчас открою тебе один секрет, – серьезно ответил увлеченный интересной идеей мистралиец, оставив мысль о двери. – Можешь, конечно, считать меня извращенцем и все такое, но ты должна это знать, раз уж мы с тобой так близки.
– И что? – отозвалась Ольга с полной готовностью выслушать любой бред.
– Представляешь, – таинственным шепотом произнес Кантор, добираясь до шнуровки платья. – Я это делаю не спиной…
Девушка немедленно состроила рожицу «придворная дама готовится к падению в обморок», закатила глаза и простонала:
– Ах! Какой ужас! Какой изврат! Только не говори, что ты это делаешь… вот этим! Это слишком! Я этого не переживу!
И, поскольку она при этом недвусмысленно потрогала «вот это», оно немедленно запросилось на волю, и Кантор заторопился со шнуровкой. Как оказалось, одной рукой расшнуровывать дамские платья демонски неудобно.
– Мужайся! – с загробной торжественностью воззвал он. – Это не так страшно, как кажется. Конечно, непривычно, нормальные люди так не делают, но нам, бедным калекам, которые спиной не могут, остается только «это»…
– Ах, нет, нет, только не показывай мне, а то я могу лишиться чувств! О, ужас! Ты не только в этом извращенец, ты еще и шнуровку зубами грызешь!
– Это вечное проклятие моего рода… все грызть. С тех самых пор, как моя прабабушка согрешила с бобром…
– Ой! Я боюсь! А вдруг ты отгрызешь мне ухо?
– Я травоядный, – утешил ее Кантор.
– Так и знала! Значит, ты отгрызешь мне вот здесь… – она помогла увечному любовнику справиться со шнуровкой, выпростала «вот здесь» из декольте. – Как раз это место у меня сделано из растительного материала, поскольку своего, увы, не выросло…
– О, какой соблазн! – трагически взвыл Кантор. – Кровь диких бобров ударила мне в голову! Я отгрызу тебе все таки твое «вот здесь», но ты не бойся, сначала я покажу тебе «вот это», ты упадешь в обморок и этого ужаса не увидишь…
Дурачиться таким образом можно было сколь угодно долго. Ольга всегда подхватывала его стеб, даже самый бредовый, и в результате они вместе несли такую чушь, что услышь кто посторонний – нипочем не поверил бы в их душевное здравие и умственную полноценность. Зато им было весело. Такая способность играть во что угодно была одной из тех неповторимых и удивительных особенностей Ольги, которые приводили Кантора в восторг и за которые он ее обожал. Безумно, без оглядки, без памяти, как могут только барды, хотя самому ему такое сравнение не приходило в голову. Да и что вообще может прийти в голову в такой момент? Нет, он действительно либо придурок, либо перепугался больше, чем следует, ведь можно было еще на прошлой неделе начать, а не ждать, пока Ольга предложит… И все прекрасно, и ничего не болит, и становятся как то сразу мелки и незначительны его детские обиды на короля и этих придворных куриц, и ничего больше на свете не нужно, кроме того, что уже есть…
"